Новости нумизматики и коллекционирования

В 1870 году в Санкт-Петербурге был учрежден акционерный Волжско-Камский коммерческий банк. Созданный по инициативе героя нашей предыдущей статьи, купца, видного общественного деятеля Василия Кокорева, он стал одним из самых крупных частных акционерных банков в дореволюционной России.

Свою коммерческую деятельность Волжско-Камский банк сосредотачивал, в основном, в пределах Урала. К 1873 году организация имела 18 губернских филиалов, в начале XX века — 61 филиал.

Уфимское отделение Волжско-Камского банка открыто в 1873 году. Первым управляющим отделением был П. Г. Кайгородов. С 1892 года известен А. И. Зеленецкий. Располагались вначале по улице Александровской, 25 (ныне улица К. Маркса), затем переехали в одноэтажное кирпичное здание по улице Большой Казанской (ныне Октябрьской Революции), в один из домов Чижова. Дома эти стоят до сих пор, но мало кто интересуется их историей.

Товарооборот уфимского отделения банка в течение 1873–1874 годов составил 3,51 миллиона серебром. За 1890–1900 годы ежегодные обороты отделения возросли с 58,1 миллиона до 171,9 миллиона рублей, или в 3,4 раза.

Основная функция уфимского отделения Волжско-Камского банка сводилась к учету векселей (в основном торговых). В 1873 году им было учтено 88 векселей на сумму 161,1 тысячи рублей, средняя сумма векселя составила 1842 рубля.

Кредитные операции банка выходили далеко за пределы Уфы. В 1895 году было отправлено 154 денежных перевода в Санкт-Петербург на сумму 289 375 рублей, Москву — 497 переводов на 2 495 768 рублей, Самару — 2777 переводов на 364 282 рублей, Нижний Новгород — 75 переводов денежных средств на 418 075 рублей. Услугами отделения пользовались также клиенты из Киева, Ирбита, Екатеринбурга, Казани, Баку, Ташкента и других городов. Всего за указанный период было получено и отправлено 1389 денежных переводов на 5 191 326 рублей.

Величина выдаваемых банком ссуд под 8–9% годовых варьировалась, в основном, от 800 до 4000 рублей. Кредитами широко пользовались местные предприниматели.

В 1900 году в отделении специальные текущие счета имели такие крупные представители торгово-промышленного капитала, как Ф.И. Чижов — 51 490 рублей, А.Д. Дашков — 41 645, А.А. Заварицкий — 11 400, З.И. Утямышев — 7735, У.А. Ландсберг — 35 580, В.П. Стрелков — 12 750 руб.

В 1913 году среди счетодержателей банка были известные южно-уральские предприниматели: Н. Степанов, братья Юдаевы, И. Кузнецов, Э. Гутман, наследники П. А. Зеленцова.

В указанное время общая сумма всех оборотов уфимского отделения составила 10,9 миллионов рублей, средний дневной оборот за 278 дней — 62,8 тысячи рублей, прибыль — 96,2 тысячи рублей. По числу платежных векселей Уфа лидировала (в 1913 году — 1816 векселей).

В Оренбурге отделение Волжско-Камского банка было торжественно открыто в 1884 году. Управляющим был избран И. О. Вильх. Если основной оборот в год открытия составил 4,22 миллиона рублей¸ то к 1887 году он увеличился до 8,35 миллиона рублей, а основной капитал составил 1,89 миллиона рублей.

В деятельности банка преобладали операции с ценными бумагами. Патронировал он предприятия нефтяной и мукомольной промышленности, транспортные компании, страховые общества.

Банк относился к числу работавших исключительно на русские капиталы. Среди учредителей и членов — известные своей предпринимательской деятельностью на Южном Урале И. А. Варгунин, Э. Л. Нобель, В. А. Поклевский-Козелл, Я. В. Ратьков-Рожнов. В 1870 году основной капитал банка составлял шесть миллионов рублей, в 1917 — 21 миллион рублей.

В 1913 году годовой оборот составил 21 775 463 447 рублей.

«Лучше торговать, чем воевать!» — говорят, это фраза, ставшая одним из направлений российской геополитики, принадлежит не дипломату, а купцу, деятельность которого в масштабах нашей страны имела большое государственное значение. Проблемы внутренней и внешней торговли, экономические провалы, развитие банковской деятельности, нефтедобыча на Каспие — это лишь небольшой перечень дел русского купца, мецената, видного общественного деятеля и публициста Василия Кокорева.

Василий Кокорев родился в 1817 году в старообрядческой семье средней руки купца из Вологды. После экономического кризиса 1837 года и разорения фамильного солеварного бизнеса отправился в столицу на заработки. «Гнев Божий, наказание, превосходящее по убыткам, понесенным во всей России в несколько раз те потери, какие причинила война 1812 года», — вспоминал он позднее о тех днях.

Не имеющему образования Василию Яковлевичу начинать пришлось простым продавцом (сидельцем). Хозяин, заметив в нем недюжинные задатки, вскоре назначил его управляющим над всеми своими уральскими откупами. И не прогадал. Деятельность Василия Кокорева была столь успешной, что ею заинтересовалось министерство финансов.

В итоге в 1847 году на основе проекта Василия Кокорева был введено «Положение об акцизно-откупном комиссионерстве», представлявшем из себя довольно замысловатую систему налогов на производителей и торговцев спиртным. Основа системы была весьма простой — уменьшение себестоимости продукции при увеличении отпускной цены. Результат был ошеломляющий. Целые деревни без всякого принуждения со стороны начальства пошли в церковь, и мужики друг перед другом целовали крест, что больше никогда в рот не возьмут и капли спиртного. Таким образом, его деятельность повлияла как на производство водки из дешевых сортов пшеницы, так и на водочную торговлю в России середины XIX века.

Причастен Василий Кокорев и к нефтедобыче на Каспийском море. В 1850-х годах он стал одним из первых русских предпринимателей, вложивших большие капиталы в развитие нефтяного дела. Привлек и большую науку, в лице Д. И. Менделеева, идеи которого были реализованы в прообразе современной нефтепромышленности. Задолго до американцев наши соотечественники предприняли машинное бурение скважин и круглосуточную перегонку нефти.

Наряду с совершенствованием бурения скважин развивались и способы подъема нефти. В 1865 году инженер А. А. Иваницкий вместо малопроизводительного и пожароопасного использования желонки или просто бурдюков, предложил применять глубинный поршневой насос, который приводился в движение вручную, конной тягой или паровой машиной. И это также произошло на 15 лет раньше, чем в США.

Производил Василий Кокорев в своей нефтяной лавочке и «фотонафтиль», или керосин. Для перевозки предприниматель организовал акционерное общество Волжско-каспийское пароходство «Кавказ и Меркурий». А к 1883 году в Баку действовало уже более 200 заводов, ежегодно по Каспийскому морю и Волге развозилось 35 миллионов пудов нефти. «Почти каждая изба крестьянская пользуется теперь более удобным освещением и множество волжских пароходов, вместо лесоистребления, отопляется нефтью, а снижение цен на нефть дало ежегодную многомиллионную экономию промышленности и казне», — пишет Василий Кокорев императору Александру III.

Много внимания купец уделял развитию транспортных связей. Анализируя причины поражения в Крымской войне, он связывал это с несостоявшимся проектом строительства железной дороги от Москвы до Севастополя. В итоге — потеря Севастополя, гибель флота и полумиллионной армии, утрата сотен миллионов рублей и на долгие десятилетия зависимость экономической жизни России от иностранных капиталов.

Будучи активным проводником идеи железнодорожного транспорта, Василий Кокорев вместе с П.И. Губониным построил уральскую горнозаводскую дорогу.

Вкладывает деньги предприниматель и в искусство. В 1862 году он открывает в Москве публичную картинную галерею. «Кокоревская галерея» была открыта ежедневно, посетить ее мог каждый. В восьми ее залах выставлялись свыше 500 картин, большей частью русских авторов: Брюллова, Айвазовского, Киприенского и других.

В 1884 году близ Вышнего Волочка Василий Кокорев устроил Владимиро-Мариинский приют для русских живописцев, так называемую «Академическую дачу», куда приезжали многие известные художники: И. И. Бродский, А. И. Куинджи, А. А. Рылов, Н. К. Рерих, И. Е. Репин. В 1867 году, имея большое собрание предметов прикладного искусства, он организовал этнографическую выставку. Даже на столе у предпринимателя стоял лапоть, выполненный из золота.

Русский предприниматель, экономист и общественный деятель, он был сторонником сохранения и развития самобытных начал русской экономики. В своих работах отстаивал идею губительности для России механического заимствования западноевропейских финансовых и хозяйственных форм.

Огромный интерес представляет публицистическое наследие Василия Кокорева, которое печатается в журналах «Русский вестник» и «Русский архив». В 1887 году он пишет книгу «Экономические провалы по воспоминаниям с 1837 года», ставшую своеобразным завещанием. Это его самый значительный экономический его труд, где обстоятельно рассматриваются 15 самых грубых ошибок или провалов царского правительства за пятидесятилетний период. Анализируя экономические неудачи России, автор убедительно доказывает, что они являются, как правило, результатом слепого копирования зарубежного опыта.

Оценка Василием Кокоревым кабальной природы внешних займов категорична. Он отмечает, что эти займы стали средством угнетения России и способом перекачки ее ресурсов. Вместо внешних займов, ложащихся тяжелым бременем на российскую экономику, экономист предлагает идею «печатания беспроцентных денежных бумажных знаков на производительные и общеполезные государственные потребности».

В 1870 году Василий Кокорев основал Волжско-Камский банк и Северное страховое агентство. Русский самородок, как называли его современники, купец, мыслитель, меценат, Василий Кокорев, бесспорно, сыграл значительную роль в культурной и общественной жизни России ХIХ века.

«Честь моего народа есть вопрос его жизни; если денег не хватит у казны, я все свои деньги, деньги своего сына отдам, и я твердо уверен, что я не один сделаю это в России», – такую решимость высказывал в свое время российский император Александр III. Во сколько же обходилось государству все разраставшаяся семья Романовых?

Этот вопрос всегда звучал злободневно. В 1885 году государственный секретарь Александр Половцев писал: «Таких лиц 40 лет тому назад было пять, теперь – 23. Следовательно, еще через 40 лет будет 115».«Честь моего народа есть вопрос его жизни; если денег не хватит у казны, я все свои деньги, деньги своего сына отдам, и я твердо уверен, что я не один сделаю это в России», – такую решимость высказывал в свое время российский император Александр III. Во сколько же обходилось государству все разраставшаяся семья Романовых?

Основы материального обеспечения членов императорской фамилии были оформлены законодательно. В 1885 году работы по этому вопросу возглавил великий князь Владимир Александрович, результатом стало высочайшее утвержденное «Положение об Императорской фамилии», подписанное царем в июле 1886 года.

В обширном документе приводились новые «расценки» содержания многочисленных Романовых. В разделе «О содержании членов Императорского Дома» были определены принципиальные положения, от которых зависел уровень денежного содержания: «Мера содержания определяется соответственно степеней родства». Поэтому «старшим старшего поколения, назначается равное с содержанием наследника престола», а «каждый их брат и каждый младший сын сравнивается в содержании с определенным для сыновей императора».

Затем шла конкретизация сумм. Так, императрице «во время царствования Ея Супруга» причиталось по 200 000 рублей в год и содержание ее двора. При вдовстве она сохраняла всю сумму, а в случае отъезда из России должна была получать половину. На содержание «детей государевых до совершеннолетия» было положено по 33 000 рублей в год на каждого. Содержание наследника и его двора определялось в 100 000 рублей в год.

Супруге наследника положили по 50 000 рублей в год во время замужества и по 100 000 рублей в случае ее вдовства и стандартное содержание ее двора. Также стандартным был пункт о сокращении ее содержания до 50 000 рублей в год в случае отъезда из России. Детям наследника «обоего пола до совершеннолетия или до брака, Государем позволенного», причиталось по 20 000 рублей каждому.

Примечательно, что если суммы денежных выплат по сравнению с 1797 годом пересчитали в соответствии с новым масштабом цен, то суммы приданого «дочерям и внукам императора, от которого прямою происходят линею» оставили без всяких изменений в 1 000 000 рублей. В последующих поколениях сумма приданого последовательно уменьшалась вплоть до 30 000 рублей. Все вышеперечисленные суммы в соответствии с законом выплачивались из средств Государственного казначейства.

Из удельных сумм денежное содержание выплачивалось «детям наследника и младшим сыновьям и дочерям Императора с совершеннолетия, а равно всем прочим великим князьям и князьям крови императорской». Надо признать, что содержание было весьма щедрым. Так, младшим сыновьям императора полагалось «по достижении совершеннолетия» содержание по 150 000 рублей в год и «сверх сего, единовременно, на устройство помещения 1 000 000 рублей. По вступлении же в брак, Императором дозволенный, определяется по 200 000 руб. и на содержание дворца по 35 000 рублей ежегодно. Супругам сыновей Императора назначается по 40 000 рублей в год, оставляя оное при них и вдовьим». Дочерям императора с совершеннолетия и до замужества причиталось по 50 000 рублей в год.

Денежные расчеты на уровне закона прописывались до уровня внуков императора, с постепенным, от поколения к поколению, уменьшением сумм, отпускаемым на их содержание. Немаловажным были и пункт о том, что «суммы и пенсии для особ Императорской фамилии назначенные, отпускаются по наступлении трети, без вычетов».

Таким образом, издание нового «Положения об Императорской фамилии» позволило снизить финансовую нагрузку как на государственный бюджет, так и на финансовые ресурсы Удельного ведомства (к слову, внешний долг государства составил к началу 1880-х годов 5,9 миллиарда рублей). Однако князья «крови императорской» долго с ностальгией вспоминали об упущенных финансовых возможностях.

После революции целая комиссия разбиралась царских доходах и расходах. Ясность в историю внесла книга Игоря Владимировича Зимина «Царские деньги. Доходы и расходы Дома Романовых».

Грамм никеля стоит не более одного рубля на рынке металлов, однако его цена может вырасти до 100 тысяч рублей за один грамм. Все дело в чеканке.

Медный обманщик, или kupfer-nickel — так в XVI веке называли саксонские горняки никелевую руду — спутницу медных месторождений. Уже в XIX веке, открывая все новые свойства руды, его то относили к драгоценным металлам, то признавали близким родственником железа. Однако партнерство с ним серьезно улучшило качество сталей. Это была уже полезная служба металла.

Никель (плотность — 8,9 г/см3, температура плавления — 1453°С) — серебристый металл с несколько желтоватым оттенком, открытый шведами в 1751 году. Однако в сплавах он был известен еще до нашего времени и был открыт еще китайскими металлургами, откуда вывозился в разные страны, например в Бактрию, где уже во II века до нашей эры чеканились монеты из природного сплава меди и никеля. Сплав этот содержал, по одним данным, до 21%, по другим — от 9 до 14% никеля.

В новое время первые никелевые монеты стали чеканиться в Швейцарии (1850 год) и в США (1856–1866). Монета Германской империи 25 пфенингов печаталась из чистого никеля. Были проекты чеканки таких платежных средств и в России: здесь, однако, ограничились выпусками пробных монет из никеля в 1863, 1871 и 1911 годах.

В 1871 году министру финансов России М. Х. Рейтерну был представлен доклад директора Брюссельского монетного двора о проекте введения в стране никелевой монеты, с предложением чеканить ее в Бельгии. К докладу были приложены образцы 10-копеечных монет в двух вариантах оформления реверса и с портретом Александра I, как «спасителя Европы от Наполеона», на аверсе. В проекте предлагалось установить вес русского никелевого 10-копеечника равным суммарному весу двух никелевых монет США достоинством в пять и три цента. Монетный никель был представлен сплавом и содержал 25% никеля и 75% меди. Сегодня эти пробные монеты оцениваются в 80 тысяч рублей.

В 1883 году министр финансов Николай Бунге ознакомился с еще одним никелевым проектом, который предусматривал коренное изменение всего состава русской разменной монеты. По-прежнему должны были чеканиться 20-копеечник из серебра 48-й пробы и медные 1 и 1/2 коп., из никеля предполагалось чеканить десяти-, пяти-, трех- и двухкопеечники, а чеканку монет достоинством в 15 и 1/4 копеек прекратить. В проекте были заинтересованы представители французского акционерного общества «Никель», и сопровождался он предложением использовать для изготовления монет металл, добывавшийся на рудниках в Новой Каледонии.

Масса русского трехкопеечника приравнивалась к массе французской никелевой монеты в 10 сантимов (3 грамма), а масса каждой из остальных монет (в граммах) должна была численно равняться их номиналу. Таким образом, монетная стопа русских никелевых монет устанавливалась в 10 рублей из одного килограмма никелевого сплава. Это подразумевало использование метрической системы мер и весов, в России тогда еще не применявшейся. Напомним, что в 1883 году монетная стопа русских монет исчислялась из фунта легированного серебра или золота и из пуда меди.

Сегодня медно-никелевые пробные трех копейки 1882 года ценятся достаточно высоко в силу своей редкости. К примеру, такая монета в очень высокой степени сохранности выставлялась на торгах аукциона Numismatica Genevensis 30 ноября 2010 года за 2000 швейцарских франков, а торги она покинула, достигнув цены 8000 швейцарских франков.

Кроме этих монет известен еще и русский проект 1911 года (25, 20, 10 и 5 копеек), отчеканенный на Петербургском монетном дворе, а также несостоявшийся проект 1916 года, представленный 25-копеечной монетой. Есть предположение, что печаталась она в Японии по заказу русского правительства.

В 1850 году было выплавлено всего 100 тонн никеля по всему миру. В нашей стране создание никелевой промышленности в СССР базировалось на открытии ряда месторождений окисленных никелевых руд на Урале и месторождений сульфидных медно-никелевых руд Кольского полуострова и Норильского района. Сегодня объем выпущенной продукции одной только компании «Нори́льский ни́кель» в 2011 году составил 295 тысяч тонн.

Изготовление монет из медно-никелевых сплавов стало привычным явлением. Однако никель не стал от этого дешевле.

Со второй половины 1870-х годов платежи серебром в Российской империи окончательно утратили надежность. С 1870 по 1900 годы стоимость металла упала более чем в два раза. На мировом рынке ясно обозначилась тенденция перехода функций денег к более дорогому денежному товару — золоту. Внутренние финансовые расчеты производились только кредитными билетами и золотом. Валютой внешних займов правительства также были разменные на золото банкноты или драгоценный металл. В стране остро ощущалась нехватка золотых денег.

В 1876 году Россия вывезла за границу золота на 101 844 774 рубля (сумма по тем временам огромная), а ввезено было всего на 1 493 146 рублей, то есть вывоз превысил ввоз более чем на 100 миллионов рублей. Правда в этой сумме была не только монета, но и золотые слитки. С 1876 года правительство России встало на путь интенсивного накопления разменного фонда. Императорским повелением от 2 июня того же года Государственному банку и его конторам было предоставлено право принимать звонкую монету в платежи. Кроме того, она накапливалась и в разменном фонде.

В Париже в 1878 году Российской экспедиции заготовления бумаг были присуждены золотая медаль и почетный диплом «За полиграфическое искусство». На выставке показан односторонний белый Кредитный билет — 25 рублей 1876 года — типа фунта стерлинга с великолепными водяными знаками — парадный портрет Алексея Михайловича второго царя дома Романовых. В указе о выпуске Государственного кредитного билета (типа фунта стерлингов) в обращении сказано, что результатом совершенствования методов производства денежных знаков является этот билет нового типа. Предполагают, что выпуск этих билетов стал данью российско-английским отношениям. Они выпускались по 1886 год небольшими тиражами. В настоящее время известны чрезвычайно редкие экземпляры кредитных билетов с датами 1876, 1884 и 1886. Возможно, существуют или существовали билеты с датой 1882, но до настоящего времени они неизвестны в коллекциях.

В 1876 году, к примеру, было отчеканено 120 золотых монет достоинством в 25 рублей. Эта была самая крупная монета по номиналу того периода в России. Известно, что ее отчеканили по заказу великого князя Владимира Александровича. Переписка монетного двора с императором по поводу ее изготовления продолжалась пять месяцев. В результате она сразу стала нумизматическим памятником. По размеру и массе это были самые крупные русские золотые монеты. В 1896 году еще раз выпускались 25-рублевые монеты, но с портретом царя и номиналом на оборотной стороне. Монета номиналом 25 рублей с датой «1876 год» и надписью «Чистого золота 7 золотников 3 доли», отчеканенная ограниченным тиражом (100 штук) по заказу Великого князя Владимира Александровича сегодня стоит более 100 000 долларов США.

В правительстве и обществе девальвация по-прежнему отождествлялась с частичным государственным банкротством. Надежды на полное возрождение рубля еще не были утрачены. Это мнение не поколебал и острый финансовый кризис, наступивший после русско-турецкой войны 1877–1878 годов и сопровождавшийся резким усилением инфляции.

В первой половине 1880-х годов Министерство финансов, возглавляемое Николаем Бунге, пыталось следовать прежним курсом. Указ от 1 января 1881 года объявил о постепенном изъятии из обращения выпущенных в годы войны неразменных кредитных билетов. Этим финансовое ведомство рассчитывало повысить резко упавший курс рубля. Но подобная политика дала лишь отрицательные результаты. Бумажных денег было слишком много по сравнению с разменным фондом, однако слишком мало для обеспечения нужд народного хозяйства.

Улучшение экономического положения России, а также приток иностранных капиталов в страну способствовали укреплению государственных финансов, что благоприятно сказалось на состоянии денежного обращения. Курс кредитного рубля стал повышаться.

Примечание. В Париже в 1878 году Российской экспедиции заготовления бумаг были присуждены золотая медаль и почетный диплом «За полиграфическое искусство». На выставке показан односторонний белый Кредитный билет — 25 рублей 1876 года — типа фунта стерлинга с великолепными водяными знаками — парадный портрет Алексея Михайловича второго царя дома Романовых. В указе о выпуске Государственного кредитного билета (типа фунта стерлингов) в обращении сказано, что результатом совершенствования методов производства денежных знаков является этот билет нового типа. Предполагают, что выпуск этих билетов стал данью российско-английским отношениям. Они выпускались по 1886 год небольшими тиражами. В настоящее время известны чрезвычайно редкие экземпляры кредитных билетов с датами 1876, 1884 и 1886. Возможно, существуют или существовали билеты с датой 1882, но до настоящего времени они неизвестны в коллекциях.

В 50-х годах XIX века возник вопрос об унификации метрологии и денежных систем Европы и Америки на основе десятичной системы. Он обсуждался правительствами многих государств; созывались международные совещания по этому вопросу, в которых принимала участие и Россия.

В 1861 году специальная комиссия Академии наук обсуждала проект академика Адольфа Яковлевича Купфера «О предлагаемых им способах к введению в России французской метрической системы мер и весов». В этом проекте и в резолюциях по нему в части, касавшейся монетной системы, речь шла по существу не о переходе на десятичную систему — он состоялся в России ранее, чем где бы то ни было, — а о перестройке русской системы по французскому образцу, для чего серебряный рубль нужно было уменьшить в четыре раза. Вопрос о том, что русская монетная система давно является десятичной, даже не обсуждался. Даже высказывалось соображение, что уменьшение копейки в четыре раза способно привести к удешевлению жизни в России. Три члена комиссии — академики Б. С. Якоби, М. В. Остроградский и В. Я. Струве — выступили с особым мнением, предостерегая Академию от принятия легкомысленных решений и рекомендаций правительству.

Однако «французская опасность» для русской монетной системы продолжала существовать. В 1890-х годах, во время реформы Витте, проводившейся за счёт заграничного займа, существовало намерение перекрестить рубль в «рус», под явным влиянием «франка». Были даже отчеканены пробные золотые монеты в пять, десять и пятнадцать русов. В 1902 г. выпускались самые крупные по номиналу русские золотые монеты с двойным обозначением достоинством 37 ½ рублей — 100 франков. Намечавшееся название новой русской денежной единицы, которую предполагали выпустить в 1895 г. на основе золотого рубля; были выпущены пробные золотые монеты в 15, 10 и 5 русов, равные соответственно 1, 2/3 и 1/3 империала, весом 12,9, 8,6, и 4,3 гр. При чистом весе 11,62, 7,74 и 3,87 гр. Пробные монеты имели диаметр 24, 21 и 19 ½ мм. Изображение: портрет царя на одной, орел и номинал — на другой стороне.

К слову сказать, Адольф Яковлевич Купфер, который предлагал уменьшить серебряный рубль в четыре раза, был крупнейшим специалистом в области метрологии и стандартов. Физик, химик, математик он стал основателем первого метрологического и поверочного учреждения — Депо образцовых мер и весов и Главной физической обсерватории России. Получив блестящее образование в лучших немецких университетах, он всю свою жизнь положил на алтарь науки и образования в России. С 1824 г. возглавил кафедру химии и физики в Казанском университете. Одновременно проводил работы по земному магнетизму, руководил геологической и магнитной экспедициями в окрестностях Эльбруса. В 1828 г. был избран ординарным академиком по минералогии, а затем академиком физики Петербургской Академии наук, где возглавил Минералогический музей. В 1830 е г. занимаясь созданием системы регулярных магнитных и метеорологических наблюдений и в связи с организацией обсерватории, Купфер в 1833 году побывал в Златоусте, где также провел измерения высот вершин Таганайского горного массива, оставив удивительное по глубине описание путешествия. «…Впечатления переполняют, когда видишь, как сменяются картины процветающей горной промышленности и богатств, которые она производит, монотонность степи и ленивая апатия тех, кто ее населяет…».

Под его руководством была разработана научно обоснованная система Российских мер и созданы первые эталоны единиц массы и длины — платиновые фунт и сажень, а также образцовые меры объема — ведро и четверик. Предложил план введения единой системы мер на всей территории России.

Первый ученый-хранитель Депо образцовых мер и весов (1842–1865 гг.). А. Я. Купфер осуществлял хранение эталонов, сличение с ними образцовых и рабочих мер, организовал поверку мер, провел ряд метрологических исследований. В 1849 г. по его инициативе и проекту была основана Главная физическая обсерватория, которую он возглавил. Он основал обсерваторию и в Константиновском межевом институте, обучая будущих межевых инженеров и топографов. В 1859 г. представлял Россию на съезде Международной ассоциации по введению единообразной системы мер, весов, монет в Брэдфорде. Автор более 150 научных трудов в области кристаллографии, минералогии, металловедения, метрологии, земного магнетизма, метеорологии. Его именем был назван минерал.

Дорого обошелся шведам союз с коалицией против Наполеона. В соответствии с Тильзитским миром 1807 года французский и русский императоры договорились не мешать друг другу в военной политике. Это означало невмешательство России в захваты Франции в Европе, а Александру I развязывались руки в отношении Швеции, которая долгое время была естественным врагом России на северо-западе. Все XVIII столетие страна с переменным успехом пыталась восстановить свое влияние на Балтике. Последняя война 1788–1790 годов развернулась за утраченные финские земли.

В 1808 году император Александр I заявил в специальном манифесте, что «находит себя вынужденным взять землю вашу во владение под свое покровительство». Опасаясь волнения финнов, Александр I в. марте 1809 года созвал сейм в городе Борго, на котором была подписана «Великая хартия». Царь гарантировал стране признание ее прав и религии. После этого финны присягнули на верность Великому Князю Финляндскому в лице русского императора. 17 сентября 1809 года Финляндия была присоединена к Российской Империи, получив при этом совершенно особый государственно-правовой строй, отвечающий духу и взглядам ее населения.

На территории Финляндии столетиями обращались шведские монеты. Россия поначалу почти не вмешивалась в денежное обращение новой провинции, не делая никаких попыток введения своей валюты. Только в 1840 году хождение в Финляндии шведской монеты, за три десятилетия порядком износившейся, запрещается специальным указом. Наравне со специальными финскими казначейскими билетами в 3, 5, 10 и 25 рублей на территории Великого Княжества обращалась общероссийская золотая, серебряная и медная монеты. Однако это длилось недолго. В 1859 году финский Сенат обратился к императору с прошением о том, чтобы российские бумажные деньги обращались в Финляндии согласно их рыночной стоимости. Идея состояла в том, чтобы Банк Финляндии мог снова начать выпуск собственных (но не русских), обеспеченных серебром банкнот. Ходатайство было отклонено в Санкт-Петербурге, но поскольку Сенат также жаловался на то, что рубль слишком высокая денежная единица для Финляндии, 4 апреля 1860 года Великому Княжеству предоставлялась собственная денежная единица, марка (по-фински markka), равнявшаяся на 100 пенни. Стоимость марки была определена в 1/4 рубля, то есть ее фактически уравняли с французским франком. Из-за какого-то специфического совпадения, серебряный рубль с 1764 года содержал ровно в четыре раза больше серебра, чем франк, который был выпущен в 1795 году. В России 19 столетия также имелись планы (например в 1859 году) девальвировать рубль в четыре раза, приравняв его к франку, и несостоявшаяся в России реформа была доведена до конца только в Финляндии.

В течение 1864 года новый монетный двор выдал свою первую продукцию: 30 000 медных монет по одному пенни и, соответственно, 75 000 и 104 000 серебряных номиналов в одну марку и 50 пенни. Уже в 1865 году монетный двор заработал на полную мощность, отчеканив более миллиона медных монет в 1, 5 и 10 пенни и около четырех миллионов серебряных — в 25 и 50 пенни, одну и две марки. Медные монеты имели на лицевой стороне коронованный вензель Александра II, на обороте — номинал и дату без венка на одну и пять пенни и заключенные в венок на 10 пенни, а серебряные, соответственно, гербового российского орла (правда, без гербов на крыльях и с гербом Великого Княжества — львом с мечом — вместо Георгия-Победоносца на груди) и номинал и дату в венке. У одной и двух марок орел, подобно российскому собрату, был окружен надписью, гласящей о содержании серебра. Все надписи делались только латиницей.

С 1 января 1878 года Финляндии было разрешено официально перейти на золотой стандарт и стать ассоциированным членом Латинского монетного союза (прообраза нынешнего Евросоюза). Сама Россия перешла на золотой стандарт только в 1897 году. Марка была официально приравнена к золотому франку, и на Гельсингфорсском монетном дворе началась чеканка золотых монет в 10 и 20 марок.

В 1881 году, после убийства Александра II, его вензель на медных монетах был заменен на вензель Александра III, а в 1895 — на вензель последнего русского императора Николая II. Чеканка монеты на монетном дворе с некоторыми перерывами (время от времени переставали чеканиться отдельные номиналы, почти без перерывов чеканили только одно пенни) продолжалась до 1917 года.

Император Александр II стал одним из символов финской государственности, конституционного устройства и самоуправления, а также представления финляндцев о «хорошем» царе, долженствовавшем служить живым укором ныне здравствующему монарху. Они говорил об Александре II как об императоре, «который любил [Финляндию], который ее понимал и которому наша страна отдала в награду свою любовь». Почти сразу после трагической гибели императора возникла идея создания ему памятника, и финны начали по собственному почину собирать деньги. Открытие памятника в 1894 году было приурочено ко дню рождения Александра II, 17 (29) апреля, и уже с самого начала было задумано как манифестация во славу «конституционного монарха» и успехов финляндской независимости. В те годы, когда российская власть повела наступление на финскую автономию, в самом конце XIX века, памятник стал одним из эпицентров протестного манифестирования.

История русского медальерного искусства знала годы, полные значительности и красоты, и ее страницы украшены славными именами, однако ныне почти позабытыми. Одним из ярких представителей был Павел Уткин (1808–1852), чье дарование украсило летопись этого искусства.

Павел Уткин родился в семье мастерового Златоустовского казенного завода. В 1823 году он начал работать на Златоустовской оружейной фабрике и был отправлен вместе с другими подростками в Санкт-Петербург для обучения в Академии художеств.

Уткин был принят в академию, причем ежегодно на содержание его департаментом препровождалось 600 рублей. По просьбе директора департамента соляных и горных дел Егора Карнеева его определили на скульптурное отделение. Уже по экзамену, проведенному 10 апреля 1826 года, ученик Павел Уткин за лепку с натуры был удостоен серебряной медали второго достоинства.

Своею специальностью молодой скульптор выбрал медальерное искусство. «За лепление с натуры» 1 сентября 1828 года он получил серебряную медаль первой степени. Летом следующего года по представлению академика Петра Доброхотова совет определил ему программную работу для золотой медали: «вырезать на камне Орфея, выводящего из Ада Евридику, каковой сюжет уже вылеплен им в барельефе из глины». По отзывам в ней было много остроумия и выдумки.

В 1829 году Павел Уткин лично делал штемпель «Геркулес и Миневра», который министерство финансов передало императору Николаю I. Работа государю понравилась, и он распорядился отлить ее в серебре.

В ноябре 1830 года выпускник академии в звании художника 14 класса по медальерному искусству оставлен в академии еще на один год «для усовершенствования в своем художестве». Своей «программой» (дипломной работой) Павел Уткин заслужил звания художника и право на заграничную командировку в Италию, поскольку ему была присуждена золотая медаль первого достоинства.

В резьбе по камню учителем уральского медальера был Петр Доброхотов. Под его руководством юный Павел Уткин выполнил резные работы: фигуры Марса и Афины, голову Александра Македонского, голову Эскулапа. Работы его отличались «любовью к формам жизненным, быстрым и цветущим». После смерти наставника, весной 1832 года должность преподавателя медальерного класса поручили Павлу Уткину, который стал единственным преподавателем в медальерном классе Академии художеств почти на протяжении 20 лет. У него обучались Фальк, Реймерс и Амбаров, в начале 1846 года туда поступил Егор Бояршинов, еще один не менее одаренный златоустовский самородок.

С января 1835 года Павел Уткин совмещает преподавательскую деятельность с работой на Санкт-Петербургском монетном дворе. Нам известны два рисунка мастера: пять проектов (на одном листе) для монеты 1,5-рублевого достоинства 1836 года в частном собрании. Он работал над лицевой стороной юбилейной медали, а позже — и монеты на закладку Александровской колонны. В Русском музее императора Александра III хранится коллекция из 14 медальерных восковых работ мастера. Привлекает медаль на кончину баснописца Ивана Крылова.

19 сентября 1839 года Павлу Уткину «за искусство и познания в медальерном искусстве присвоено звание Академика художеств». Еще через три года он «возведен в звание профессора третьей степени, состоящее по штату академии в 8 классе. Пересмотрев работы медальера, нельзя не согласиться со словами одного из его современников: «Его сочинение, лепка моделей и резьба на стали и камнях отличаются особенною верностью, хорошим стилем и редкою отчетливостью работы».

За всеми этими более или менее крупными событиями в жизни среднего русского художника прежних времен следует масса других, мелких и незначительных, но интересных для общей картины былой жизни — заказы, повышения окладов, служебные неурядицы и тому подобное. Последними жизнь Павла Уткина была более богата. Но главной ее достопримечательностью, истинной славой стали его работы, в продолжение 25 лет обогащавшие русское медальерное искусство.

Небольшая предыстория, раскрывающая причины столь глобальных преобразований кредитной системы страны — крупнейшей банковской реформе России.

К концу 1850-го обнаружилась полная непригодность старых кредитных учреждений. За два года, с 1 января 1855 года до середины 1857 года, общая сумма вкладов возросла с 873 до 1276 миллионов рублей. Такое быстрое возрастание вкладов объясняется, с одной стороны, крупными выпусками кредитных билетов по случаю Крымской войны, с другой — тем, что вследствие общего торгово-промышленного застоя частные капиталы не находили себе прибыльного помещения и усиленно поступали в казенные банки.

Однако чрезмерное накопление капиталов в условиях слабой, доставшейся по наследству кредитной системы не могло не поставить эту систему в весьма затруднительное положение. Такая ситуация привела к тому, что вклады стали отливать из банков с невиданной быстротой: общая сумма вкладов понизилась с 1276 миллионов рублей в 1857 году до 900 миллионов рублей в 1859 году, а кассовая наличность — со 140 миллионов рублей до 20 миллионов рублей. Положение государственных кредитных учреждений становилось критическим, их надо было спасать от банкротства.

Необходимость преобразования кредитных учреждений вызывалась предстоящей крестьянской реформой. Был принят ряд мер, однако не все из них оказались успешными. Комитет финансов сделал попытку затруднить насколько возможно производство ссуд под недвижимые имения, но эта мера не остановила оттока вкладов.

Для подкрепления касс кредитных учреждений было ассигновано из ресурсов государственного казначейства 77 миллионов рублей. Однако суммы оказалось недостаточно для удовлетворения всех потребностей кредитных учреждений.

Тогда была сделана попытка, консолидировать часть вкладов посредством внутреннего займа. 13 марта 1859 года была объявлена подписка на 4% непрерывнодоходные билеты. Однако результаты также оказались незначительными: к 1 января 1860 года подписка достигла 22,8 миллиона рублей, в то время как пассив государственных кредитных учреждений составлял 900 миллионов рублей.

Для усиления касс казенных банков был заключен 20 марта 1859 года внешний долг (Лондон и Берлин) на 12 миллионов фунтов стерлингов.

Указом от 16 апреля 1859 года приостанавливается выдача ссуд под населенные имения. Составлены новые правила для этих ссуд не по числу душ в населенном имении, а по количеству удобной земли.

В сложившейся обстановке Комитет финансов нашел необходимым принять следующие меры (опубликованные 10 июля 1859 года): ликвидировать существующие кредитные учреждения, прекратив выдачу из них ссуд; прекратить прием вкладов в Сохранные казны и приказы и подчинить их Министерству финансов; вклады до востребования принимать в Коммерческий банк только до 1 января 1860 года, проценты на вклады исчислять вместо трех в размере двух процентов и образовать комиссию для разработки проекта учреждения земских (то есть земельных) банков.

Прежде чем приступить к образованию новых кредитных учреждений, необходимо было изыскать средства для ликвидации обязательств упраздненных казенных банков. Для этой цели 1 сентября 1859 года было издано положение о пятипроцентных банковских билетах, которые выдавались в обмен вкладных свидетельств казенных кредитных учреждений. Приобретать их могли только частные лица. Правительственные учреждения, дворянские, городские и сельские общества, а также церкви, монастыри и другие благотворительные учреждения должны были довольствоваться четырехпроцентными непрерывнодоходными билетами. Тем не менее выпуск пятипроцентных банковских билетов имел крупный успех, всего было выпущено билетов на 277,5 миллионов рублей (вспомним, что подписка на непрерывнодоходные билеты всего 22,8 миллиона рублей).

Только после осуществления подготовительных мер, стало возможным приступить к окончательному преобразованию кредитных учреждений.

Одна из главных проблем СССР и России – дефицит денег. Власти всегда искусственно поддерживали низкую монетизацию экономики – в 5-10 раз меньше, чем в развитых странах. Апогея эта проблема достигла в 1990-е: монетизация экономики упала с 73% до 15%, и 750 населённых пунктов и 25 000 предприятий начали выпуск собственных денег. В блоге Толкователя собраны некоторые образцы тех частных банкнот и интересная информация о них.